В 1980 году родители Миллы переехали на постоянное место жительства в Америку. «Мне кажется, что мама пошла на такой шаг из-за меня, чтобы дать мне ту свободу, которой она не имела никогда», рассказывает Милла Йовович. Именно в этой стране Йовович стала называться Миллой (в английском языке Mila звучит как «Майла», поэтому в имя пришлось вставить еще одну букву «L»). Логинова, переехав в Америку, пыталась стать там актрисой, но это ей не удалось: очень сильный акцент присутствует в ее речи до сих пор. В самом начале их жизни в Америке, родители Миллы стали работать в доме Брайана Де Пальмы обычным обслуживающим персоналом. Некоторое время пятилетняя Милла жила вместе с родителями в доме этого известного режиссера. По этому поводу можно провести даже викторину, какой знаменитый режиссер впервые снимал Миллу Йовович? Конечно же, это был Де Пальма: маленькая Милла периодически мелькала в любительских видеосъемках домашних праздников. Стремление Миллы приобщиться к искусству родители всячески поощряли, она училась играть на гитаре, посещала уроки живописи и актерский кружок.

В одиннадцать лет Милла стала главным работником в семье Йовович. Первый ее опыт в шоу-бизнесе прошел в качестве фотомодели. После того, как в рекламном агентстве «Prima» увидели фотографии Миллы, ей предложили работу. Таким образом, она впервые попала на обложку итальянского журнала Lei в 1987 году. Необычная внешность Миллы, ее красивые черты лица и тела привлекли внимание популярного фотографа Ричарда Аведона, который сделал, целую серию фотографий Йовович для журнала Mademoiselle. Когда издатель журнала выяснил, что модели, снявшейся для обложки всего одиннадцать лет, он запретил выход этих фото в свет, потому что из-за возраста мог разразиться скандал. Это возмутило Аведона, и он при всех заявил, что если фотографии Йовович не будут размещены на обложке журнала, то он больше никогда не будет сотрудничать с ним. Издатель сдался, и в результате Милла стала самой юной фотомоделью, которая когда-либо украшала обложку одного из модных журналов. После этого была фотосессия на шесть страниц одиннадцатилетней Миллы в издании French Fashion. Только за один год фотографии Миллы Йовович появились в пятнадцати иллюстрированных журналах и на их обложках, в их числе, такие как Face, High Times, Vogue. Когда Милле исполнилось четырнадцать лет она появилась в рекламной компании Revlon – «Сто самых незабываемых женщин». Примерно с этого момента Милла начала появляться в рекламах самых модных брендов мира, например, Guess, Hugo Boss, Gap, ICB, Calvin Klein.

Можно сказать, что карьера фотомодели Миллы Йовович началась со скандала. Не один месяц многие ток-шоу вели дискуссии на тему эксплуатации несовершеннолетних детей в шоу-бизнесе, добровольное голодание многих девочек, которые мечтали быть такой же худой, как Милла и последствия акселерации. При таком телосложении Милла всегда утверждала, что никогда не придерживается никаких особых принципов питания или диет, ее организм отлично справляется со сжиганием всех потребляемых калорий, а кушает она все, что захочет, да еще и за двоих. Популярность в первое время опьянила девушку. Повзрослев, она, смущаясь, говорила, что в юном возрасте была достаточно «стервозной особой». Но испытание, которое ей преподнесла слава и деньги, она выдержала с достоинством (уже в двенадцатилетнем возрасте Милла зарабатывала около трех-четырех тысяч долларов в день), потому что с раннего возраста она привыкла думать, сопоставлять и читать.

«Книги были моим спасением, - рассказывает Милла Йовович, - Привычку много читать привила мне моя мама, и мне так понравилось это, что по ночам, когда все уже давно спали, я читала одну книгу за другой». Она прекрасно цитирует Ахматову и Пушкина, как на английском языке, так и в оригинале, говорит, что безумно любит французских писателей – Эмиля Золя, Оноре де Бальзака. «По моему мнению, Бальзак мог бы стать отличным режиссером! – восклицает она. – Он понимал и знал людей всех классов в своей стране, тонко чувствовал их. Его не пугал рассказ о человеческих пороках. Когда я была в Лос-Анджелесе, то зачитывалась им. Я там очень скучала – в отношении культуры этот город больше похож на пустыню. Там нет ни хорошей музыки, ни театров или музеев. Подумать только! Прежде чем переехать в этот город, я считала его, самым лучим на земле!». Возможно, что жизнь в Лос-Анджелесе и вправду была серой для такой девушки, которая как-то сказала, что хотела бы принимать у себя таких людей, как Пушкин, Дидро, Вольтер, мадам Помпадур и мадам Шатле. Эти слова она сказала, когда ей было всего пятнадцать лет. До сих пор Милла Йовович говорит о том, что ее культурные корни начинаются в России. Мама по наследству передала Милле «традицию русской духовности, когда история и искусство не могут существовать друг без друга, юмор становится частью трагедии, а фрустраций не счесть!».

Амбициозной девушке, такой как Милле, было мало достижений на подиуме. В тринадцать лет она впервые попробовала себя в кино: сыграла роль младшей сестры Шерелин Фенн в эротической мелодраме Залмана Кинга «Слияние двух лун». Потом Милла получила роль в картине «Ночной поезд в Катманду», но, к сожалению, появление новой актрисы в кинобизнесе никто не заметил. Йовович оставила кино на целых два года: она снова начала посещать актерские курсы, продолжила свою карьеру в модельном бизнесе, а также попросила родителей перевести ее в специальную школу для работающих детей – платное учебное заведение Excelsior, где, как она сама призналась, учились либо дети-актеры, либо полные психи. Надо сказать, что мать Миллы была рада такой возможности. «Во время учебы Миллы в обычной школе, меня постоянно вызывали на школьные собрания и отчитывали, как маленькую девочку. По какому праву я срываю посещение занятий Миллы? Как я могу пренебрегать учебным процессом дочери? Неужели я не могу понять, что учеба для Миллы это очень важно? Ну что я могла ответить на все это? Что я имею высшее образование, но не могу найти себе элементарную работу, поэтому живу за счет дочери? Что все мои знания не считаются, когда меня ругают на школьных собраниях?». В конце концов, мать и дочь сошлись во мнении, что школу стоит поменять. Милла была переведена в Excelsior, где для нее, как, впрочем, и для всех остальных учеников, составлялся индивидуальный график занятий. Милла призналась, что мало сидела над книгами, всегда на выручку ей приходила общая начитанность, поэтому на экзаменах ее часто выручало умение, красиво говорить и личное обаяние.